Три судьбы Юрия Шнейдермана

Не так давно я увидела акварели  алматинского художника, участника Великой Отечественной войны  Юрия Самуиловича Шнейдермана. Светлые, наполненные солнцем и любовью к родной земле. Затем узнала, что в типографии  «Винг» недавно вышла книжка стихов и песен  «Акварель и гитара» этого же автора. Понятно, мне захотелось поближе познакомиться с этим  многогранным, талантливым человеком, подробнее узнать о его жизни. Вот что получилось.

Детство

Ну а ты, Акварель, подари зорьку ясную,

Да еще белый-белый, как чудо, туман,

Степь и речку, и солнышко красное,

А над степью  - летящих гусей караван.

 Ю. С. Шнейдерман родился на Украине, в среде профессионального военного. В 1934-м  году, когда его  семья жила  в Феодосии, туда приехал легендарнейший по тем временам человек – Семен  Михайлович Буденный. Отец-пограничник вместе с группой  военных  встречал его на вокзале. Встречать Буденного пришли  и  восьмилетний Юра с мамой.

Семен Михайлович был тогда молодой, улыбчивый, с большими усами. Как ни странно, он не сел сразу в автомобиль, а  пешком  отправился в галерею Айвазовского, которая находилась недалеко от вокзала. Все встречающие, понятно,  двинулись за ним.

Так  состоялась его встреча с Первой своей Судьбой.

Мальчика тогда поразили громадные полотна великого художника,  он стоял, как  завороженный. Картины будоражили воображение, вызывали бурное желание куда-то ехать. И, конечно, рисовать…

 Первые юрины рисунки были на… морских голышах. Море, корабль, парус… Мама потом долго хранила эти камни…

Об Айвазовском сегодня уже маститый художник Юрий Самуилович Шнейдерман готов рассказывать часами. Ведь это было для него  началом всех начал.

Говорят, каждый находит то, что страстно ищет. Во время войны  Шнейдеманы эвакуировалась в село Чулково. Шел 1942 год, мальчишки  бурлачили на Оке (Юре было тогда 15 лет) и один матрос пригласил его  к себе в избу. Там Юра  впервые  увидел репродукцию картины «Девятый вал». Заметив, что она потрясла мальчика, матрос подарил  ему самодельно склеенную книжечку. Она называлась  «Жизнь и описание художника российской академии Ивана Константиновича Айвазовского» и, скорее всего, предполагает сейчас Юрий Самуилович, была составлена  из репродукций, напечатанных в журнале «Нива». 

А вообще Чулково было очень большое по тем временам село, с неописуемо красивыми местами. Казалось, именно там художник Левитан должен был писать свои картины. Потом выяснилось, что интуиция Юрия  не подвела. Действительно,  Левитан бывал в Чулково и там писал некоторые  свои этюды, в том числе картину «Вечный покой».

 …Художник Юрий Самуилович Шнейдерман складывался не просто. Как известно, в юности хочется очень многого, становится страшно от мысли, что жизнь можно посвятить только одному какому-то делу. Но в 1941 году еще выбирать не пришлось. Началась война. 

 Война

Я знаю о войне не понаслышке,

По вою мессеров, по грому батарей,

По рукопашной, по ракетным вспышкам,

По блиндажам сырым и гибели друзей…

В начале войны  Юрию только исполнилось 15 лет, но, как и многие другие мальчишки, он считал возраст для участия в войне не помехой – неоднократно писал письма в военкомат, в ЦК комсомола – просился на фронт.  Наконец, в 1943-м,  его призвали в армию. Юре тогда было только 16. Семнадцать  исполнялось в июне, и этот призыв на войну были последним. Радость была бесконечной. Берут в армию!  Жили они тогда с мамой вдвоем,  отец на фронте  командовал пограничным батальоном.

 …При форсировании одной из рек в декабре 1943 года юный солдат  провалился под лед – счастье, что его тогда успели схватить за воротник и вытащить. Но Юра  заболел воспалением легких в тяжелейшей форме и попал в Муром в госпиталь. Там он продолжал рваться на фронт, но  врач, которая его  лечила, решила мальчика сберечь, ведь ее собственный сын примерно такого же возраста погиб на войне. Это Юрий Самуилович понял позднее, а тогда он вместо фронта попал   в Рязанское пулеметное училище. И уже оттуда – через шесть месяцев - в Наро-Фоминск – в резерв офицерского состава,  затем - на Третий Белорусский фронт. Участвовал в штурме Кенигсберга. Когда Кенигсберг пал, – за месяц до окончания войны – его перебросили на Третий Украинский, в Австрию. Там он  стал офицером связи. Когда связь была нарушена, объясняет сейчас Юрий Самуилович, он должен был   на  мотоцикле  ездить  по фронту, по передовой, и доставлять приказы.

Участвовал в штурме Граца.

На рассвете мы ворвались в Грац. Город сильно  оборонялся немцами, ведь  там была промышленность, которую наши намеривались демонтировать и вывезти. А англичане в это время  шли с запада по дороге без боя. Под Грацем погибло много тысяч наших воинов. Помню, на окраине города  заскочили в какой-то дом -  там была свалена какая-то куча – подушки, перины, одеяла, - свалились и уснули. И вдруг услышали страшную пальбу. Решили, что нас окружили, выскочили, и увидели:  все стоят, и  палят в воздух. Война окончена!…

Завод

Должен верить и знать,

Что на этой земле

След останется твой.

Пусть, хоть маленький след.

И для этого стоит

И жить, и гореть.

 В армии Юрий Самуилович прослужил  до 1948 года. Вернувшись после демобилизации в Алма-Ату,  экстерном сдал экзамены за десятилетку,  поступил в университет на журфак, а  через год - параллельно  на литературный факультет  педагогического института. Но…  долго учиться не пришлось. Опять призвали в армию. Шел  1952 год, был   разгар  холодной войны. Воинские части формировались в Прибалтике,  и Юрий  начал служить командиром артиллерийской батареи. Служил с удовольствием – это вообще свойство его характера – получать удовольствие  от любой деятельности, которой бы он ни занимался. Решил:  раз уж ему пришлось снова служить в армии, надо продолжать военную карьеру, поступать в академию. В декабре 1955 года сдал отборочные экзамены, но тут началось сокращение вооруженных сил, и ему  предложили должность командира батареи на одном из маленьких островков в Финском заливе. 

К тому времени у Юрия уже родился ребенок – дочь Лариса, и на тот заброшенный островок ехать с маленьким ребенком было погибелью. За отказом последовала демобилизация, и …вновь Алма-Ата.  На журфак уже не тянуло,  Юрий Самуилович пристроился работать  на завод им. С. М. Кирова, учеником слесаря-лекальщика. По тем временам это был солидный военный завод,  попасть туда было очень сложно, да и в 30 лет начинать учеником несколько смешно  - кругом одни мальчишки. С 1956 по 1991 год Ю. Шнейдерман проработал только  в одном цехе одного завода - инструментальном.  Слесарем-лекальщиком, технологом, мастером, начальником бюро, заместителем начальника.

Инструментальный цех тогда был  заводом  в заводе, там работала порою  до 500 человек. Термичка, гальваника, механический участок. В ведении Юрия Самуиловича  было все оборудование, вся техническая сторона цеха, технологическая подготовка…

Далее – вновь учеба. Сначала – в политехническом, затем – в техникуме при заводе. Переход из института на ступеньку ниже  – в техникум -  казался странным  только на первый взгляд. Дело в том, что техникум был единственным учебным заведением, которое готовило специалистов именно для завода им. Кирова - там было отделение торпедистов. Ю. С. Шнейдерман закончил его с отличием и теперь шутит: «Вот так я всю жизнь и учился – «чему-нибудь и как-нибудь»...

Завод имени Кирова стал Второй судьбой нашего героя.