Акварели

 А в озера упали звезды,

Где-то иволга плачет в дупле,

Надрываясь, грохочут грозы,

Тихо песню качает в седле…»

Время мчалось с бешенной скоростью, но Первая Судьба терпеливо поджидала будущего художника. Уже тогда он  много читал о живописи, но не рисовал: брать в руки кисть боялся. Большее, на что отваживался, делать наброски карандашом.

Как-то во время отдыха  в санатории «Турксиб»  Юрий Самуилович познакомился  с архитектором – Виктором Ткачевым. Тот  приехал с этюдником и  во время отдыха писал небольшие симпатичные этюды. Жили они  в одной комнате, и однажды Виктор предложил: «Что ты все время ходишь с блокнотом? Я дам тебе бумагу, краски и кисти, мы сядем над обрывом, чтобы нам никто не мешал, рисуй!»

Юрий  начал рисовать и понял, что не умеет абсолютно ничего. Акварель, объяснил он мне,  самая сложная живописная техника. Она не терпит исправлений, надо работать быстро, на одном дыхании. Но вера в то, что если он захочет, рисовать научится, появилась. Приехал  домой, купил краски, кисти, выписал десятитомник «Школа изобразительного искусства»  и начал самообразовываться. Кто-то из великих сказал, что самая лучшая форма образования – самообразование. Ты знаешь, что тебе надо и к этому стремишься. Год я не показывал свои работы никому, кроме домашних. Мои первые критики и зрители, кстати,  помогают мне и по сей день.

 Через год в одном из кинотеатров  Ю. Шнейдерман сделал свою первую выставку. Ему уже исполнилось 38 лет.  По тем временам выставка имела большой  успех, о ней написала местная пресса, и Юрий Самуилович вдохновился еще больше. Он искал и находил учителей. Абрама Марковича Черкасского, Ивана Яковлевича  Стадничука, Уке Ажиевича Ажиева, Сахе Романова, Андрея Андреевича Дячкина, Валентина Иосифовича Антощенко-Оленева.

Тренировал память. Объездил почти весь Советский Союз. Был в Прибалтике, на Украине, в центральной и северной частях России, на Северном Кавказе,  в странах Восточной Европы.

Мне достаточно увидеть слайд или фотографию, и я уже могу себе представить ту обстановку,  начать работать. У меня есть серия «Прибалтика». Это, в основном, крыши – Риги, Таллинна. Как-то у нас были литовцы, я думал, что они у меня купят наши алматинские пейзажи, а они приобрели прибалтийскую серию. Я у Айвазовского научился работать быстро, на одном дыхании, много. Я и сейчас не выхожу из дома, пока я закончу акварель. Утром рано встал, позавтракал и начинаю работать. Законченных работ у меня сейчас перевалило за 6 тысяч, я не считаю набросков. 15-20 акварелей в месяц,  считаю, это очень хорошо.

Однажды  писательница из Израиля,  которая побывала на выставке Юрия Самуиловича, сказала: «Когда я посмотрела вашу выставку, решила, что все картины написаны молодым человеком. Такое  все яркое, светлое, жизнерадостное, ничего мрачного». А один друг Юрия Самуиловича написал в книге отзывов: «Браво, свежо. Ты что, влюбился?» 

 «Самоцвет».

 Не надо! Не надо! Не надо!

Не нужны высокие речи.

Ведь жизнь хороша так, ребята,

И вечна как путь этот Млечный.

 В 1971 году Юрий Самуилович прочитал, что  Алматинский  облсовпроф приглашает самодеятельных художников области на собрание. Пришел, собралось человек 10. Тогда и  решили создать областное объединение самодеятельных художников «Самоцвет». Секретарь  облсовпрофа  Данилевская была очень заинтересована в создании объединения, содействовала  ему во всех делах.  Третьяк – медик по образованию, работал в больнице, у него была студия «Прометей». Нина Ивановна Павленко – методист.  В 1973 году Ю. Шнейдермана избрали председателем объединения,  и он, на общественных началах,  оставался на этом посту целых 20 лет – вплоть до 1993 года.  Объединение «Самоцвет»  планировалось, как консультационный центр для художников области. Уже  к 1972 году стало известно, что в городе и  области  около 400 художников. Провели свою первую  областную выставку - в здании Союза архитекторов на Мира и Джамбула. В выставке участвовало около 100 художников, было представлено более 500 работ. Это было большое событие не только для  Казахстана,  но и  СССР. В стране во многих городах тогда  были клубы, студии, но вот такого крупного объединения не было. Из многих городов  люди писали письма, просили поделиться опытом. В 1974 году  «Самоцвет» участвовал в большом празднике искусств народов СССР, и получил грамоту ВДНХ СССР. Все это на общественных началах.

Методистом тогда была Марышева,  она и сейчас жива-здорова, у нее собственный  художественный салончик. Она ездила по области - а в каждом районе тогда  был дом культуры -  проводила работу на месте. С самодеятельными художниками  работали тогда   искусствоведы Э. А.  Рассохина – редактор Алма-Атинского журнала мод, Н. А.  Полонская  – у нее сейчас  тоже художественный салон.

Самыми активными были художники из  Капчагая и Талгара, художники из глубинки приезжали в город со своими работами.  Юрий Самуилович запомнил учителя Д. Авильбекова  из Илийского района, М. Магамедова из Чилика, К. Карташеву из Талгара.  Но к 1993 году область, увы, отделилась от города, и Межсоюзный дом народного творчества был ликвидирован.

В.И. Немирович-Данченко когда-то сказал: «Счастлив тот человек, который занимается любимым делом. Эссе «Откровение, или три встречи с Айвазовским», я начинаю словами Довженко: «Один смотрит вниз и видит лужу, а другой видит звезды, отраженные в ней». Мне в жизни, наверное, повезло. Меня всегда удовлетворяло то занятие, которым я занимался в жизни. Думаю, все это происходило от того, что меня неизменно окружали хорошие люди. Я с ними постоянно контактировал,  они мне помогали. Я терпеть не мог подлости, предательства, подобные люди это чувствовали и со мной не сходились. Я на каждом этапе любил жизнь, которая у меня складывалась. Поэтому, считаю, жизнь прожита не зря.

Песни

 Про походы былые, бои и пожарища,

Да про то, как нас ждали родные края,

Про ушедших друзей, про погибших товарищей

Пой мне песню, Гитара - подруга моя.

Талантливые люди, как правило, талантливы многогранно. В подавляющем большинстве стихотворения, опубликованные в книге «Акварель и гитара»,  посвящены поколению Ю. Шнейдермана, тем, кого он помнит и любит.

…Со своей Третьей судьбой  -  песнями - Юрий Самуилович  встретился  в конце 40-х годов. Тогда он  успешно сотрудничал в газете «Пограничник Казахстана» и сочинял песни, которые называл балладами. Они посвящались конкретным людям – героям пограничникам. Историю одной баллады Юрий Самуилович мне рассказал.

В начале 50-х  годов  в одном из журналов он нашел обрывок стихотворения:

«Годы прошли, забывается юность,

Мокнет в бору опустевшая хата,

Где вы, друзья, отзовитесь, прошу вас,

Хоть на денек соберемся, ребята».

Автора не было, и Юрий рискнул сочинить продолжение. Так возникла песня. Друзьям она понравилась, ее пели, но в сборник Юрий Самуилович ее решил все же не включать – одно четверостишие чужое.

На сегодняшний день у Шнейдермана около 300 песен.

В общем же, отношения с музыкой складывались у него довольно любопытно. У десятилетнего Юры музыкальный слух был врожденный, и его отдали учиться на скрипке. Куда еще можно было отдать типичного одесского мальчика? (Семья жила некоторое время жила в Одессе). Занимался он по классу Столярского, но особого рвения не проявлял, зачастую занятия прогуливал и вместо уроков музыки катался на фуникулерчике по Потемкинской лестнице. В свое время специалист по вокалу обнаружил у него небольшой, но приятный баритон.  Когда учились в Касимове, в училище,  я был запевалой роты. Там улицы старые, узкие, как звучала песня!

Но свое главное призвание как певец и музыкант Юрий Самуилович нашел в кругу друзей.

 На гитаре я не играю. Посмотрите, у меня пальцы короткие, да еще вот  этот палец – покореженный на фронте - не прижимает струну. Я только четырьмя пальцами могу работать. Знаю несколько аккордов и ими сопровождаю песню. Научился этому у Булата Окуджавы. Аудитория всегда это воспринимает очень хорошо.

Песни у меня появляются только по очень  большому вдохновению. Может быть год без единой строки, а потом  вдруг что-то найдет, и песня  рождается моментально, вместе с мелодией. Мои песни с точки зрения высокой поэзии, наверное, не совершенны, я не поэт и не буду сопротивляться, если кто-то это мне скажет.  А вот если скажут, что мои акварели несовершенны, тут я обижусь, буду спорить и доказывать обратное. Но если мои  песни трогают за душу людей, если им хочется их  слушать, они просят их повторить, значит, сочиняю я их не зря.

Я очень люблю это поколение людей – фронтовиков. Среди них много людей добрых, искренних, светлых. Такой и наш герой. Сегодняшний мир стал жестче, в нем  не много осталось места лирике и сантиментам, торжествуют прагматизм, расчет, хитрость… «За туманом и за запахом тайги»  мы отправлялись в той нашей большой стране. Возможно,  нынешние поколения материально и будут лучше нас – они всегда смогут купить модную шмутку и кусок колбасы, но что-то в их жизни – наив, вера в коллективизм, бессребреничество - будет безвозвратно утеряно. И лично мне от этого  грустно…

- Всю жизнь меня куда-то манит, - сказал в заключение Юрий Самуилович. Я  сегодня,  если бы здоровье позволяло, куда-нибудь отправился. Наверное, это мое кредо: жить в пути.

Нас тревожат опять закаты,

И дороги нас вновь зовут,

И опять мы с тобой, как солдаты,

Мы готовы отправиться в путь.

Акварелистые туманы,

И пахучий ольховый край,

Дым костров нас зовет и манит,

Манит зов журавлиных стай.