Коллеги - педагогический журнал Казахстана

Нас обманули. Гражданское общество, о строительстве которого было столько трескотни, на деле оказалось пустым звуком. В демократической России повлиять на принятие решений  стало труднее, чем при советской власти. Тогда на недовольство масс хоть как-то реагировали, во всяком случае, секретарей парткомов, сие недовольство допустивших, портфелей лишали. Ныне на недовольных воду возят. Вбрасывают идею, соизволяют её обсудить и вне зависимости от итогов дискуссии принимают в том виде, в каком она пришла в больную голову.

За восемь лет эксперимента с ЕГЭ в стан его сторонников переметнулись единицы,  остальное гражданское общество всё это время буквально вопиело о его неприемлемости. И что? А ничего. Два года назад Госдума узаконила единый госэкзамен, отодвинув его повсеместное введение до 2009-го. Но наиболее наивные и после этого мечтали, что их услышат. Вплоть до боя курантов устраивали конференции, собрания и митинги. С надеждой ждали окончания каникул. Вот тогда и объявят правду – эксперимент провалился.

Правда оказалась гораздо плачевнее – на мнение граждан депутатам и чиновникам  наплевать. ЕГЭ так и не отменили, а литературу поставили в один ряд с пением и трудом.  Знать её теперь необязательно, аттестат можно получить, и не научившись внятно излагать свои мысли, думать и различать добро и зло.

Образованные и высоконравственные граждане стране, вероятно, больше не нужны. Вместо сочинений шестиклассников в некоторых школах дальновидные педагоги начали учить писать заявления. Покорнейше прошу, барин, позволить мне дышать. Действительно, к чему в таком «гражданском» обществе  умение участвовать в дискуссиях, находить аргументы и доказывать свою точку зрения?

Не принимается ничего, что могло бы возродить духовность.  Пытались ввести в школах основы православной культуры – упрекнули в отсутствии толерантности, требовали ввести на нашем забывшем слово «нравственность» телевидении общественные советы – пожурили за недемократичность.

Понятна любовь доктора физико-математических наук Андрея Фурсенко к математике. Но должность министра образования и науки обязывает разбираться и в других сферах. На худой конец, хотя бы прислушиваться к призывам образовательного сообщества, и тем более к мнению Патриарха Алексия II.

Уходит последний бастион – литература. Мы проиграли. У нас больше нет образования.

Его заменил «рынок образовательных услуг».
http://www.lgz.ru/article/7369/