В случае провала своей демографической политики Китай будет загнан в угол, и политический менталитет китайцев вновь окажется под влиянием воспоминаний об "утраченных землях", которые включают обширные территории России, Казахстана и среднеазиатских государств.
На вопросы "Gazeta.kz" отвечает известный казахстанский политолог, автор ряда работ по казахстанско-китайским отношениям, главный научный сотрудник КИСИ, доктор политических наук Константин Сыроежкин.
- Тот фон, на котором сегодня развиваются взаимоотношения с одной стороны Китая, а с другой - Казахстана, наших соседей по региону - каков он? После сложных метаморфоз политики в отношении КНР за последние 15 - 20 лет, что оказалось " в остатке"?
- Если не вдаваться в детали, то в отношениях между Китаем и государствами Центральной Азии в целом все благополучно. Успешно был закрыт самый главный и болезненный для межгосударственных отношений пограничный вопрос. Объемы экспортно-импортных операций из года в год растут. Есть понимание относительно чувствительной для Китая проблемы этнического сепаратизма - тезис о запрещении любых его форм и деятельности сепаратистских организаций на территории государств Центральной Азии, а также признании ими принципа "одного Китая" включен в декларации о двусторонних отношениях.
Удается достигать консенсуса в вопросах обеспечения региональной безопасности и по большинству проблем международных отношений, в том числе в контексте военного присутствия в Центральной Азии внерегиональных игроков. Хотя не в полной мере, но все-таки снижена негативная оценка Китая и китайцев в сознании местных народов региона. В латентную стадию перешла во многом мифическая угроза "китайской экспансии". Лидеры государств исключительно в положительном ключе оценивают состояние и перспективы межгосударственных отношений и многостороннего сотрудничества Центральной Азии и КНР. За редким исключением проблемные вопросы не поднимаются и в СМИ.
- Фон очень позитивный. Так что же, известные опасения в Казахстане, в том числе по поводу китайской экспансии через трудовую миграцию, преувеличены?
- Не все просто. Все приведенные факты не означают, что вызовы региональной безопасности со стороны Китая вовсе отсутствуют. Как справедливо говорят: все дело в деталях, и если повнимательнее присмотреться к этим самым деталям, выясняется, что проблемное поле отношений Китая с государствами Центрально-азиатского региона, и особенно, Казахстана, довольно обширно. Если говорить именно о проблеме миграции, то необходимо взглянуть на тот фон, на котором она актуализируются для нашей страны и соседей по региону.
Темпы экономического роста Китая напрямую связаны с решением проблемы трудоустройства "избыточных трудовых ресурсов", а с их сокращением она будет лишь обостряться. Это не может не оказать влияния на сохранение социально-политической стабильности в стране. Уже сегодня, по официальным данным, численность безработных в городах составляет порядка 9 млн. человек. К ним нужно добавить так называемых сяган (потерявших работу в результате реорганизации государственных предприятия) - а это еще 9,8 млн. человек, а также мигрирующих из деревни в города в поисках работы "крестьян-рабочих" (нунминьгун), численность которых в 2005 году достигла 120 млн. человек.
"На круг" получается весьма большая масса людей. Трудоустроить всю ее на городских предприятиях, особенно в условиях снижения темпов экономического роста, возможностей нет. А с учетом того, что, по прогнозам, в 2000-2015 годах в трудоспособный возраст вступит примерно 190 млн. человек, в том числе около 90 млн. в городах, в пределах собственно Китая, эта проблема вообще не имеет решения.
Один из возможных выходов из ситуации - трудоустройство "излишней рабочей силы" за пределами Китая в рамках легальной и незаконной трудовой миграции.
Безусловно, не вся эта масса будет вовлечена во внешнюю трудовую миграцию, как в силу личностного фактора, так и по причинам, связанным с нежеланием Китая обострять отношения с соседями.
Но то, что этот процесс будет иметь место и станет вполне легитимным после вступления Казахстана и других государств Центрально-азиатского региона в ВТО, сомнений не вызывает. Именно поэтому возникает вопрос, что нам следует ожидать от него и каковым может быть адекватный ответ на этот вызов.
И хотя пока говорить о масштабной "китайской" трудовой миграции к нам, по-видимому, преждевременно (во всяком случае, официальная статистика не дает на то достаточных оснований), тем не менее, нельзя не учитывать ее негативных последствий для стабильности в регионе.
- Но наряду с опасениями избыточной миграции, бытует мнение, и надо сказать, широко распространенное, что, во-первых, без мигрантов не обойтись, а во-вторых, они объективно несут много хорошего: новые навыки, коммерческий опыт…
- Это так. Но в том конкретном случае, о котором мы говорим, есть несколько важных аспектов, на которые нельзя не обращать внимания. Первый из них - "китайские" трудовые мигранты, которые к нам попадают, будут попадать в основном из Синьцзяна, и они несут с собой накопленный в нем конфликтный потенциал. Проблема в том, что в результате экономических реформ в автономном районе значительно возросла численность маргинальных и люмпенизированных слоев населения.
При этом, учитывая характер прироста населения и усиление значимости экономических критериев оценки трудовых ресурсов, есть основания предполагать, что увеличение происходит преимущественно за счет представителей неханьских этнических групп. Пополняя ряды "избыточных трудовых ресурсов", они служат социальной основой возникновения различного рода конфликтов в регионе.
Поскольку трудоустроить всех на промышленных предприятиях городов не представляется возможным, руководством СУАР КНР, по-видимому, рассматривается вариант включения их в категорию рабочей силы, которая может быть устроена на предприятиях за пределами региона по программе "обмена трудовыми ресурсами". И наиболее подходящий для этих целей регион - постсоветская Центральная Азия и Казахстан, по отношению к которым в синьцзянской прессе еще в первой половине 1990-х годов ставилась задача "замещения выбывающих из региона русскоязычных трудовых ресурсов трудовыми ресурсами из Синьцзяна".
Когда стратегия "большого освоения запада" наберет силу и потребует привлечения к ее реализации трудовых ресурсов восточных и центральных районов Китая, эта идея вполне может получить "второе рождение".
С позиций оценки проблем безопасности в Казахстане и Центральной Азии нужно обращать внимание и на демографическое давление со стороны Китая и перспективу возникновения очередного территориального спора.
В случае провала своей демографической политики Китай будет загнан в угол, и политический менталитет китайцев вновь неизбежно окажется под влиянием воспоминаний об "утраченных землях", которые включают обширные территории России, Казахстана и среднеазиатских государств.
Вопрос о границе, безусловно, закрыт, но по-прежнему остается проблема так называемых "спорных территорий". Одна любопытная деталь. Как-то мне в руки попал учебник истории 8 класса для девятилетней общеобразовательной школы в системе обязательного обучения, изданный в Шанхае в 2002 году.
В этом учебнике имеются две любопытные карты, относящиеся к XIX в. о территориальном споре между Цинской и Российской империями. Так вот, в части, касающейся Казахстана, в качестве китайской территории обозначено 510 тыс. км2 современного Казахстана.
Конечно, это всего лишь история, но напомню, что учебник был издан в 2002 году, и именно по нему обучают молодое поколение. Другими словами, получается, что подрастающему поколению сознательно втолковывают мысль об "утраченных северных территориях".
- Между Казахстаном и Китаем есть еще одна проблема, то всплывающая в информационном поле, то уходящая куда-то в сторону, но так и не решаемая. Речь о трангсраничных реках. Как этот вопрос будет решаться в обозримом будущем, или так и останется в подвешенном состоянии?
- Да, эта проблема есть. Она непосредственно связана с освоением ресурсного потенциала Синьцзяна. И на сегодняшний день остается нерешенной. Таких рек, как известно, три - Иртыш, Или и Текес. По каждой из них китайской стороной разработаны соответствующие ирригационные проекты.
В принципе никто не оспаривает право Китая использовать для хозяйственных нужд воду этих рек, однако с учетом планов "большого освоения запада", предусматривающих в том числе и масштабное ирригационное строительство, это право превращается в проблему. По расчетам китайских специалистов они заберут себе всего 10-15% водостока Черного Иртыша, но казахстанские экологи утверждают, что потеря даже 5-6% уже приведет к экологической катастрофе. Резко обмелеют озеро Зайсан и Бухтарминское водохранилище, а вместе с ними лишится питьевой воды и большая часть Северного и Восточного Казахстана. Российские специалисты вообще оценивают экологические последствия очередного "проекта века" исключительно в черных тонах - "огромному региону… размером с Францию… грозит участь второго Арала".
- Очевидно этими вопросами перечень проблем для Казахстана, которые, вольно или невольно, порождает наш великий сосед, не исчерпывается. Но - что же делать Казахстану, нам всем, чтобы хотя бы минимизировать потенциальные угрозы?
Совершенно очевидно, что при осуществлении любых форм сотрудничества необходимо последовательно отстаивать национальные интересы и интересы собственных граждан. Китайцы очень жестко и умело делают это в собственной стране.
Пока же, к сожалению, приходится согласиться с выводом российских китаеведов, что главную угрозу государственной безопасности России на данный момент представляет не китайская миграция как таковая, а механизм хозяйственных и иных внеправовых отношений, в который она вписалась и который вольно или невольно закрепляет. Причем, как вы понимаете, это касается не только вопросов трудовой миграции, а всего спектра казахстанско-китайских отношений.
Во-вторых, нужно понимать, что в случае с Китаем мы имеем дело не только с ведущей державой Азии, но и со страной, одной из внешнеполитических стратагем которой является постулат о "сидящей на холме мудрой обезьяне, наблюдающей борьбу двух тигров в долине".
И главное - после того, как тигры обессилят, не попасть в лапы этой обезьяны...
Виктор Серов
|