15.02.2007, Литер
О сборах в школах знают все, но особым желанием прекратить их повсеместно никто не горит
Дорогие читатели! В силу того, что многие злободневные вопросы жизни страны имеют две стороны медали – своих сторонников и противников, мы решили открыть в нашей газете новую рубрику «Пара bellum недели». Каждому из участников рубрики, имеющему мнение, отличное от точки зрения оппонента, будет дана возможность убедить читателей в своей правоте. Смеем заверить, что оппоненты могут не являться таковыми в жизни. Пилотную рубрику мы посвящаем проблеме поборов в школах, которая вызвала общественный резонанс после публикации в позапрошлом номере «толстушки» материала «Ни дать, ни взять». В защиту школьных фондов выступает президент Ассоциации школьных общественных объединений Инна Косова, а против сборов с родителей – председатель общественного родительского комитета Ирина Халелова.
«Против»
Если разобраться объективно, бесплатное среднее образование казахстанцам гарантировано 30-й статьей Конституции. Но в силу того, что с родителей ежемесячно собираются деньги, бесплатность образования в государственных общеобразовательных школах под вопросом.
Я с системой среднего образования имею дело уже 11 лет. В 1996 году моя старшая дочь пошла в первый класс. В школе, где учатся мои дети, родителей принуждают сдавать деньги. Разве можно сказать иначе, если каждый день классный руководитель говорит ученикам, чтобы они принесли деньги. На каждом родительском собрании эта тема тоже обсуждается.
Общественный родительский комитет, который я возглавляю, существует почти год. Первое, что мы сделали после своего основания, – написали письмо министру образования Бырганым Айтимовой. Получили ответ, но такой обтекаемый, без особого смысла. Затем обратились в сенат и мажилис. Безответно, поскольку обращались сразу ко всем депутатам и ставили целью привлечь внимание к данной проблеме со стороны парламентариев.
Вообще, изначально перед нами не стояла задача разбирательства со всеми нюансами поборов. Хотелось исполнения 30-й статьи Конституции. Департамент образования Алматы в своих ответах на наши письма твердит, что школы финансируются на 99,8 процента. А школьные благотворительные фонды убеждают родительскую общественность, что вынуждены оплачивать не только коммунальные услуги и текущий ремонт, но и покупку моющих средств и мела. Разобраться, где же здесь правда, помогут только цифры.
В Казахстане существует государственный общеобязательный стандарт образования (ГОСО). Знания, которые ученики получают в рамках ГОСО, бесплатные. За дополнительные услуги сверх стандарта родители могут и вправе платить. Например, за школьные кружки и секции.
Каждый родитель вправе истребовать в школе ГОСО, а он там имеется. Так утверждают в департаменте образования. И прежде чем платить за какую-либо дополнительную образовательную услугу, нужно выяснить, насколько эта услуга вообще дополнительная. Мои попытки сделать это в школе, где учатся мои дети, оказались безуспешными: ни ГОСО, ни вразумительных ответов. Хотя я и без документов понимаю, что ничего сверх гарантированного государством ученики не получают. Поэтому принципиально перестала платить деньги в фонд школы. Делаю взносы в фонд класса.
Сейчас наш комитет намерен выяснить, действительно ли школы финансируются на 99,8 процента. Нужна аналитическая работа. Руководство департамента образования Алматы предоставило нам цифры, но мы недовольны, потому что информации в разрезе каждой школы нет, есть лишь общие цифры. Поскольку целевое использование бюджетных средств вправе проверить прокуратура, мы обратились и туда, но ответ получили вообще пространный. Готовим второе обращение.
Мотива для заявления в финполицию у нас пока нет, поскольку нужны доказательства хищений в сфере госзакупок, куда входят школы. А пока мы предполагаем, что тендеры проводятся с откатами, поэтому значительная часть бюджетных средств не доходит до получателя. Как только на руках появятся результаты проверок, разговор будет совсем другим.
Само по себе слово «поборы» несет негативный оттенок. А у меня есть опыт работы в международном благотворительном фонде. И что такое благотворительность в идеале – прекрасно знаю. Общественные благотворительные фонды при школах – издевательство, а не благотворительность. Таким хорошим словом плату за бесплатную услугу назвать нельзя.
В прошлом году Бырганым Айтимова официально запретила деятельность общественных фондов при школах. Их закрыли. Думаю, во многом благодаря тому, что мы привлекли к проблеме внимание общественности. Несмотря на запрет, деньги продолжают собираться подпольно. В принципе, школьные фонды никогда не отличались особой прозрачностью. Что такое годовой отчет из 5-6 строчек? Каждый родитель, как спонсор, имеет право получать ежемесячные, ежеквартальные и ежегодные отчеты. На тех, кто пытается этим правом воспользоваться, руководители фондов смотрят неадекватно. Мол, что вам надо? Со спонсорами вообще-то так не разговаривают. Я ценой невероятных усилий 3 раза получила квиток о взносе денег, да и то пришлось выдумывать целую историю. Положительных примеров работы фондов при школах наш комитет не нашел.
С другой стороны, каждый народ имеет такое правительство, которое заслуживает. Говорю это в контексте школ. Но работа школьных фондов не вызвала бы критику, если бы изначально была построена на здоровом фундаменте, а не по принципу «главное – бросить клич, а родители скинутся».
«За»
Я за помощь родителей школе, поскольку она жизненно необходима. Разумеется, эти деньги должны попадать в официально зарегистрированные родительские общественные организации, где нормально поставлен учет поступления и расходования средств. Распоряжаться родительскими деньгами должны тоже родители, а не чиновники.
В одном только городе Алматы примерн
о 200 школ. Деньги собираются во всех без исключения, но официально зарегистрированные общественные фонды или общественные объединения работают только в 60–70 школах. Поэтому законность сборов в остальных действительно сомнительна.
Для меня лично проблема, какое образование получат мои дети, встала 1992 году, когда у младшей дочери начались проблемы в школе. Старшая дочь училась в это время в 6-м классе, а младшая – в 3-м. Я была вынуждена поменять работу, чтобы больше времени уделять детям. А ведь думала, что в школе все по-старому: как учили нас, так учат и наших детей – хорошо.
Но система образования в начале 90-х приходила в упадок, зарплаты учителя не хватало и на полпары сапог, поэтому они массово уходили на рынки. Фактически встал вопрос: кто будет учить детей и на чем?
Несмотря на то что нищенское положение среднего образования признавали и понимали все, к выпускникам школ стали предъявлять новые требования – знание компьютера, английского языка. Ждать – времени не было. С группой родителей-единомышленников мы стали искать пути выхода из сложившейся ситуации. Собирали деньги и приобретали компьютеры, классные доски, парты и прочие атрибуты школьной жизни. Организовывали школьные праздники, соревнования, поддерживали работу школьного театра и различных клубов по интересам.
Несколько лет назад школьные общественные организации стали создаваться повсеместно. Именно в те годы, когда финансирование школ со стороны государства было сведено до минимума. Родители, понимая необходимость конкурентоспособного образования своих детей, решили добровольно поддержать школу материально. И именно при этой поддержке многие школы получили статусы гимназий, лицеев, специализированных учебных заведений.
Сейчас, я не спорю, государственное финансирование среднего образования стало лучше. Действительно, в 2006 году одной школе выделили 1 млн тенге на ремонт крыши, другой – 2 млн на ремонт фасада или 3 млн на ремонт сантехники. Но это – целевое использование средств, и имеет ли право директор школы тратить эти деньги по своему усмотрению, если помимо крыши нужно произвести ремонт классов? Это были вынуждены делать родители, своими силами.
Скажу больше. Городской департамент и районные отделы образования сами провоцируют школы на сборы с родителей. Могу обосновать свое утверждение.
В апреле прошлого года акиматом Алматы было принято решение о посадке аллеи выпускников возле Аэропортовского озера. Первоначально было сказано, что посадочным материалом и автобусами школы будут обеспечены, но на деле все эти расходы оплачивались опять же из карманов родителей – почти по полторы тысячи тенге на выпускника.
Я уже не говорю о требованиях оформить школу к тому или иному празднику, оформить кабинет НВП, подписаться на газеты и журналы, когда выделенная сумма в два-три раза ниже требуемого объема подписки. А помощь ветеранам? Разве в бюджете школы есть подобные статьи расходов?
Кто, кроме родителей, поддержит школу на современном методическом уровне, профинансирует участие одаренных детей в международных соревнованиях, конкурсах, олимпиадах, разработку научных проектов? О зарплате учителей опять же говорят в процентах, а почему не сказать в цифрах? Минимальная зарплата учителя составляет 13 тысяч 939 тенге. Максимальная ставка учителя со средним образованием, а это большинство учителей начальной школы, в прошлом году была чуть больше 17,5 тысячи тенге, а в этом году выросла аж до 21 тысячи 100 тенге. Максимальная ставка учителя с высшим образованием была 20900 тенге, стала – 25100. Доплата за классное руководство не увеличилась ни на тенге и составляет 2000–2500 тенге. Не увеличилась доплата и за проверку тетрадей. Разве можно серьезно говорить о такой зарплате?!
Теперь кое-что о родителях. А они, хоть их и не выбирают, бывают разными. Есть такие, которым важнее заплатить за кабельное телевидение 10 долларов в месяц, чтобы вечерами лежать у телевизора, вместо того чтобы заниматься воспитанием ребенка.
Но есть и другие родители, которые понимают, что будущее их детей целиком зависит от того, какое образование они получат. Такие родители бегают по городу, ищут лучшие школы и активно помогают этим школам быть лучшими.

Подготовила Александра АЛЕХОВА. Алматы

Виктория Избицкая