В письмах - целый мир
"ЭК" уже рассказывал об этой удивительной женщине и ее знаменитых предках. Поводом же для нашей очередной встречи стала книга, которую Наталье Георгиевне недавно передали московские родственники. Это первый том будущего четырехтомника, который издается по инициативе сотрудников государственного Дома-музея Чайковского в Клину. Сюда вошли уникальная переписка композитора с его покровительницей Надеждой Филаретовной фон Мекк, а также материалы из частных архивов ее прямых потомков, одним из которых является Наталья Римская-Корсакова.
- Я счастлива, что могу читать письма, а их больше тысячи, которые моя прабабушка и Петр Ильич Чайковский писали друг другу, - говорит Наталья Георгиевна. - Они ни разу не встречались, на этом настаивала Надежда Филаретовна, которая опасалась, что может быть нарушено их духовное родство. Но сколько чувств, глубоких и оригинальных мыслей они изложили на бумаге, это целый мир, погрузиться в который - большое наслаждение. Часть этого уникального эпистолярного наследия, которая когда-то хранилась в семье моего отца Георгия Алексеевича, вошла в состав сборника, увидевшего свет в тридцатых годах прошлого века. Чуть позже было издано более полное собрание писем, а недавно появилась возможность значительно его расширить.
Впервые без купюр
Дело в том, что в Москву стали приезжать потомки фон Мекк, которые в свое время были вынуждены эмигрировать во Францию и Великобританию. В распоряжении создателей нового четырехтомника оказались ранее неизвестные документы, фотографии, еще около 200 писем. Примечательно, что всю переписку композитора с Надеждой Филаретовной было впервые решено публиковать в полном виде, без купюр.
"А у нас-то, в России, как продвинулось искусство за последнее время. Хотя, правда, у многих наших новаторов ум за разум зашел, но все-таки, значит, ум работает: Кюи - способный, но развращенный музыкант, Мусоргский - ну, тот уж совсем отпетый. А вот я люблю Направника, очень люблю Рубинштейна (Антона) и обожаю Вас, мой милый друг" - это строки из письма Надежды фон Мекк Петру Чайковскому.
А вот еще одно любопытное послание: "Милый друг мой, запаситесь твердостью и равнодушием ко всем нападкам и упрекам. Ведь Вы же знаете, что эти обвинения есть продукт все той же натуры, того же воспитания, о которые, как об стену, разбиваются справедливость, добросовестность и всякие чувства: Петр Ильич, если Вы соскучитесь за границею и Вам захочется вернуться в Россию, но не показываться людям, то приезжайте ко мне, т.е. не ко мне лично, а в мой дом на Рождественском бульваре: Между нами будут общими только хозяйство и наша дорогая мне дружба в том виде, как теперь, не иначе, конечно".
Чайковский постоянно делился со своей покровительницей впечатлениями от путешествий, рассказывал о своих творческих планах, просил совета в трудных жизненных ситуациях, в том числе - возникшей после его скоропалительного брака. Он интересовался мнением Надежды Филаретовны о музыке, религии, философии и не уставал повторять самые нежные слова. "Благодарю Вас за милое, доброе, дружеское письмо. Оно тем более дорого мне, что незадолго до его получения меня снова стала терзать совесть, что я как бы несколько злоупотребил Вашей добротой и щедростью", - писал композитор. А однажды он пообещал Надежде фон Мекк, что каждая нота, которая выльется из-под его пера, отныне будет посвящена ей.
Меценаты и просветители
Наталья Георгиевна очень гордится тем, что именно ее прабабушка стала первооткрывательницей таланта Чайковского. Как известно, поначалу музыку композитора, отошедшего от классических традиций, никто не понимал. Его не щадили критики, от него отворачивались многие друзья, а сам Петр Ильич страшно бедствовал. Неизвестно, как бы сложилась его судьба и смог бы Чайковский создать свои бессмертные творения, если бы не Надежда фон Мекк. Эта утонченная и вместе с тем очень волевая женщина знатного происхождения (достаточно сказать, что ее мать Анастасия Потемкина была племянницей царского фаворита князя Григория Потемкина-Таврического) всячески поддерживала талантливых музыкантов, помогала Московской консерватории, содержала собственный домашний оркестр.
Она предложила Чайковскому солидную ежемесячную субсидию, сделав гения свободным от мирской суеты. Конечно, в распоряжении вдовы миллионера, хозяина первых частных железных дорог, были и крупные суммы, и обширные поместья, и заграничные виллы. Но, согласитесь, далеко не каждый богатый человек был способен тратить свои деньги на поддержку искусства, а уж сегодня о таких меценатах вообще что-то не слышно.
Надежда Филаретовна была свято уверена в том, что без приобщения к прекрасному человек остается грубым варваром. Поэтому каждому из своих 11 детей, о которых также рассказывается в новой книге, постаралась дать хорошее музыкальное образование. Например, для своей дочери Сонечки в качестве домашнего учителя выписала из Франции самого Клода Дебюсси. Правда, тогда еще никто не знал, что это будущая мировая знаменитость. В доме фон Мекк его приняли радушно, но через какое-то время музыкант попытался ухаживать за своей прелестной ученицей. Строгая Надежда Филаретовна поспешила произвести расчет и отправить бедного Клода обратно в Париж.
А вскоре Соня вышла замуж за русского дворянина Алексея Римского-Корсакова, дальнего родственника того самого композитора, чье имя теперь носит Петербургская консерватория. Наталья Георгиевна показала мне фотографию, на которой запечатлено, как ее бабушка Софья и дедушка Алексей отмечают в своем имении юбилей свадьбы. Удивительно, но они не покинули родину даже после октябрьской революции, лишившей их всего состояния. Софья Карловна горела просветительской идеей, она организовала в Москве курсы, где преподавала музыку и иностранные языки.
Наверное, она и предположить не могла, что спустя много-много лет ее внучка пойдет по такому же пути и ни за что не свернет с него, в какую бы пропасть ни летел этот мир. Совершенно справедливо, что в томе "П.И.Чайковский - Н.Ф. фон Мекк. Переписка 1876-1877 гг." несколько строк посвящено и Наталье Георгиевне Римской-Корсаковой.
Дорогу осилит идущий
От своих предков она унаследовала огромную любовь к музыке и умение достойно принимать удары судьбы. Она не опустила рук, даже когда в марте 1997 года городские власти объявили о ликвидации родной музыкальной школы, а коллектив выбросили на улицу. Римская-Корсакова до сих пор отчетливо помнит, как плакали родители учеников, в каком отчаянии были педагоги, многие из которых уехали за пределы Казахстана или подались работать на рынок. Лишь немногие верили: директор что-нибудь придумает. И не ошиблись.
Но через два года последовал второй удар - уже по ее новому детищу, негосударственной школе искусств "Престиж". Дом культуры, где расположилось это учебное заведение, перешел в частные руки, хозяин отвел музыкантам, художникам и циркачам несколько небольших холодных кабинетов. Мецената, который помог бы талантливым ребятишкам, впоследствии прославившим нашу страну на различных международных конкурсах, не нашлось. Коллектив едва наскребал на арендную плату, и педагогам приходилось довольствоваться жалованьем в полторы-две тысячи тенге.
Но Наталья Георгиевна и тогда не отказалась от своей цели сделать музыкальное образование доступным для всех детей, в том числе из материально неблагополучных семей. Из 300 учеников "Престижа", как минимум, 40 вообще не платили за обучение, остальные - столько, сколько могли их родители. "Да, было очень тяжело, но я всегда говорила коллегам, что Бог видит, какое важное дело мы делаем, и обязательно поможет", - говорит Наталья Римская-Корсакова.
Ей долго приходилось обивать пороги чиновничьих кабинетов даже после того, как на базе "Престижа" открылась государственная школа искусств "Жас дарын". И только несколько месяцев назад в жизни этой школы действительно произошли кардинальные перемены: ей выделили в полном объеме деньги по госзаказу на 67 учеников, а еще на заработную плату, покупку музыкальных инструментов и мебели. Более того, новое руководство городского отдела образования позаботилось о том, чтобы коллектив "Жас дарына" не думал об аренде. Буквально в минувшие выходные школа переехала в другое здание.
Друзей и коллег Натальи Георгиевны восхищает то, что ради достижения высокой цели она способна отречься от многих житейских радостей, вести долгую и упорную борьбу. При этом все делает очень тихо, интеллигентно, никогда не лезет на трибуны и не размахивает руками, не повышает голоса и не допускает резких выражений даже в адрес тех, кто сильно ей насолил. От каждого ее слова и поступка веет благородством и доброжелательностью.
- Родство с великими ко многому обязывает, - делится Наталья Римская-Корсакова. - У многих моих предков была трагическая судьба. Кого-то в тридцатые годы расстреляли, например, брата моей бабушки Николая фон Мекка - председателя правления Московской железной дороги, одного из разработчиков столичного метрополитена. Кто-то из родственников был вынужден покинуть родину. Моего отца в 1941 году выслали из Москвы в Северный Казахстан, и много лет он боялся полностью называть свою фамилию. Но как бы тяжело ни было, они всегда оставались людьми. Когда я стою перед сложным выбором, всегда говорю себе так: "Поступай, как предки, лучше сама пострадай, но другому зла не причини".